ЖЕНЩИНЫ В ПОЛИТИКЕ: «ЗА» И «ПРОТИВ»

Тенденция усиления роли женщин в политике вплоть до избрания их президентами и премьерами ныне постепенно становится символом времени. Почему? Все современные развитые государства переходят к новым, современным функциям государства в связи с ростом требования населения к качеству жизни и переходом общества к новой ступени своего развития – информационному обществу, основанному на «экономике знаний». Современный тип развития общества предъявляет существенно более высокие требования к воспроизводству и развитию человеческого капитала, что, в свою очередь, перераспределяет привычные функции государства с традиционных, связанных в основном с репрессивными и упорядочивающими функциями, в сторону современных. С чем же связаны эти современные функции? Прежде всего, с политикой государства в таких сферах, как образование, здравоохранение, социальное обеспечение, фундаментальная наука.

Постепенное «переформатирование» задач современного государства не в последнюю очередь сформировало более жесткий запрос на восстановление гендерного баланса в руководстве государством и создания более рационального механизма управления страной на всех уровнях. Именно поэтому продвижение женщин во власть рассматривается в настоящее время как инструмент стабильного, гуманного и устойчивого развития общества, поскольку реальное равноправие мужчин и женщин изменяет приоритеты государственной политики, жизнь страны в целом. Статистика свидетельствует, что государства, имеющие в своих парламентах и правительствах меньше 25-30% женщин, плохо справляются с проблемами охраны материнства и детства, прав ребенка, социальной защиты. А это указывает на то, что соблюдение и обеспечение прав человека в соответствии с основными демократическими требованиями не выполняется в полной мере. Поэтому не удивительно, что борьба за подлинную демократию включает в себя очень важную составляющую – полное равноправие женщин вплоть до паритета с мужчинами в правительствах, парламентах и во всех институтах государства, обеспечивающих социальную справедливость и стабильность в обществе.

Как в сравнительной перспективе выглядит представительство женщин во власти в нашей стране и в мире в целом? Женщин в мире живет свыше 3 миллиардов человек, в России, по данным Росстата, свыше 77 миллионов, что почти на 10 миллионов больше, чем мужчин. В среднем они составляют половину или немногим более половины населения любой страны. Избирательное право в большинстве стран женщины получили позднее мужчин. Например, в США мужчины – с 1870 г., а женщины – с 1920 г., в Японии мужчины – с 1925 г., женщины – с 1945 г. Посмотрим на данные IPU (Inter-Parliamentary-Union) о представительстве женщин в национальных парламентах зарубежных стран и России на 31.12.2007, приведенные в таблице.

Представительство женщин в национальных парламентах

(в % от общего числа парламентариев)

 

№	Страна	Парламент
		Нижняя палата в %	Сенат в %
1	Швеция	47	-
2	Норвегия	36,1	-
3	Дания	38	-
4	Финляндия	41,5	-
5	Бельгия	35,3	38
6	Германия	31,6	21,7
7	Австрия	32,8	24,6
8	Испания	36,6	23,2
9	Польша	20,4	8
10	Франция	18,2	18,2
11	Италия	17,3	14
12	Россия	14	4,7
13	Канада	21,3	34,4
14	США	16,8	16
15	Япония	9,4	18,2

Данные показывают, что многим странам удалось добиться представительства женщин в парламентах на уровне одной трети и более от общего числа депутатов. За вторую половину ХХ века процент женщин в законодательных органах власти в странах, имеющих парламенты, вырос в 4 раза. Согласно статистике IPU, Россия делит 84 место с Гвинеей-Бисау, 85 место занимает Камерун. По показателю участия женщин в высших органах представительной власти нас оставили далеко позади не только европейские страны СНГ, но и Таджикистан (17,5%), Узбекистан (17,5%, Туркменистан (16%), Казахстан (15,9%).

Хочется задаться вопросом, в чем дело? Причин много: это и слабость развития институтов гражданского общества, и невысокая политическая активность самих женщин, низкий уровень развития самой демократии, недостаточная нормативно-правовая база. Но главный, думается, фактор, который существенно сдерживает продвижение женщин нашей страны в политику и власть – это устойчивое сохранение социально-культурных патриархальных традиций и стереотипов.

Хотя женщины в ХХ столетии получили избирательные права, но до сих пор мы не наблюдаем гендерного паритета во многих европейских парламентах. В половине из них представительство женщин не превышает 14 %. Средняя цифра колеблется вокруг 21-22%, больше – в скандинавских странах. Исторически можно проследить следующую закономерность: получив избирательные права в 1906 г., женщины активно стали приходить в законодательную власть, но к 1930-40-м гг. в европейских парламентах наблюдается определенный спад их представительства. Резкий рывок происходит только в 1970-е гг., и после этого периода ситуация стабилизируется: не падает и не растет, держится у отметки где-то порядка 35%. (Финляндия составляет исключение – 41, 5%). Ни одна из стран не смогла перешагнуть оптимального рубежа в 50 %.

Особый интерес представляют новые страны, недавно вступившие в Евросоюз и имеющие опыт освобождения от тоталитарного строя – Испания, Португалия, Венгрия. Так, до вступления в Евросоюз Испания, Португалия отличались низким представительством женщин в парламенте. После вступления постепенно наблюдался устойчивый рост. Венгрия, напротив, в социалистический период, благодаря квотам, имела достаточно высокий показатель представительства женщин в законодательной власти. Но после их отмены и перехода к модели свободных выборов произошло резкое падение численности. Общая тенденции, которая объясняет ситуацию во всех этих странах с представительством женщин в парламентах, состоит в медленном процессе изменения социальных стереотипов, связанных с участием женщин в политике. Там, где целенаправленно ведется работа по внедрению европейских демократических ценностей в общественное сознание, наблюдается постепенный процесс замещения прежних ценностей и практик, связанных с продвижением женщин во власть. Если посмотреть на посткоммунистические страны – Хорватию, Литву, Польшу, то они демонстрируют схожие тенденции с Западной Европой – после периода «бархатных революций» и перехода к свободных выборам наблюдается падение численности женщин в представительных органах власти, затем, благодаря значительным системным усилиям, происходит рывок, а далее наблюдается консервация численности на уровне 10% - 14%. Хотя Польша отличается в лучшую сторону (показывает больше 26% вместе в верхней Палатой, практически также, как Англия).

Таким образом, практически все постсоциалистические страны после возврата к свободным выборам демонстрируют возврат к своим традиционным ценностям и стереотипам. И требуется время для вызревания новых демократических ценностей и практик. Эти тенденции полностью подтверждается и на опыте постсоветской России. Начиная с 1991 года мы являемся свидетелями постоянного снижения численности женщин в органах законодательной и исполнительной власти, а также среди глав администраций субъектов российской Федерации и крупных городов. По численности женщин в парламенте среди стран СНГ Россия занимает лишь 12 место, а среди парламентов мира – 110-е. Согласно данным Росстата, в 2007 г. в верхней палате Федерального Собрания РФ было 5% женщин (10 женщин из 198 сенаторов). В нижней палате – Государственной Думе – женщины составляли 10% (45 женщин из 450 депутатов). В законодательных органах государственной власти субъектов РФ женщин было чуть более 10%. (Присутствие женщин-депутатов в нижней палате Федерального Собрания вообще демонстрирует скорее отрицательную динамику: в составе первого созыва женщин было 13,6 % (1993 г.), второго созыва (1995 г.) – 10%, третьего (1999 г.) – 7,7%, четвертого – 10%, пятого (2007 г.) – снова 13,5%).

Среди государственных служащих в органах государственной власти в 2003 году женщины составляли 69%, мужчины – 31%, однако женщины в большинстве своем не занимают в этой системе руководящие должностей. В составе действующего правительства РФ среди министров 2 женщины, в правительстве Москвы работают две женщины (7,4% от общего состава). Среди глав субъектов федерации, глав национальных автономий одна женщина – губернатор Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко. Если не учитывать недавних изменений в правительстве России, с начала ХХI века в России женщинам доверяют должности не выше замминистра: Л.Куделина - замминистра обороны, Э. Митрофанова – иностранных дел, Т. Голикова – была замминистра финансов и.т.д. Даже в советское время, когда государственной политикой была задача подготовить всех трудящихся к выполнению социально-значимых функций, включая и женщин (и были достигнуты значительные успехи в достижении реального равноправия между мужчинами и женщинами), участие женщин в принятии государственных решений оставалось минимальным – среди министров женщины составляли 0,5 %, в Политбюро и других органах ЦК КПСС – 3%. Как видно из выше приведенных фактов, ситуация с включением женщин в федеральные органы законодательной и исполнительной власти имеет глубокие корни и отражает исторически сложившуюся, ориентированную на мужчин систему управления, в которой не поощряется продвижение женщин. Такое положение дел наблюдалось в советский период, таким оно остается и сейчас.

Европейских опыт показывает, что весьма велика роль партий в продвижении женщин в политическую жизнь. Современные социологические исследования подметили тенденцию, что большинство женщин в последнее время избирается в европейские парламенты от левых партий - социалистических, социал-демократических и зеленых.

У нас в 2001 году была принята поправка в закон «О политических партиях», согласно которой политические партии были обязаны «создавать мужчинам и женщинам, гражданам РФ разных национальностей, являющихся членами политической партии, равные возможности для представительства в руководящих органах политической партии, в списках кандидатов в депутаты и иные выборные должности в органах государственной власти и органах местного самоуправления». Однако эта норма имеет чисто рекомендательный характер и не предусматривает санкции за ее нарушение, о чем свидетельствует следующие факты. Представленность женщин в списках кандидатов в депутаты Госдумы политических партий, принимавших участие в парламентских выборах 2003 года, не превышала 13%, т.е. Конституция РФ и закон «О политических партиях» были нарушены. Поправка к закону нарушалась и в прошедшие парламентские выборы. Например, партия «Единая Россия» в список кандидатов в депутаты Госдумы пятого созыва включила очень небольшое количество женщин, проигнорировав указания Администрации президента РФ исправить положение. А ведь «Единая Россия» – партия власти. Поневоле задаешься вопросом: зачем надо было принимать поправку к закону, если даже партия власти не считает нужным ее соблюдать?

«Справедливая Россия», которая дебютировала на выборах 2007 года, на общем фоне гендернего дисбаланса выглядит весьма современно, можно даже сказать, на уровне продвинутых парламентских партий – в состав ее фракции вошли 11 женщин, что составляет почти 29% от ее общего численного состава (38 человек). Для сравнения, во фракцию «Единой России» (315 человек) вошло 44 женщины – 14% от общего числа; во фракцию КПРФ (57 человек) - 4 женщины, что составляет 7 % от общего состава; во фракции ЛДПР (40 человек) работают 4 депутата-женщины, что составляет 10 % от всей численности фракции. Так что гендерный состав «Справедливой России», партии, которая все ярче позиционирует себя как современная социал-демократическая, выглядит едва ли не идеально сбалансированным! Важно отметить, что на выборах 2007 года эта партия фактически собрала в своем списке имена женщин, уже имевших опыт депутатской деятельности в составе фракций, которых не оказалось в Государственной Думе пятого созыва. И, возможно, не в последнюю очередь, за счет их известности и популярности сумела завоевать места в российском парламенте.

Что же делать? Ждать, когда за длительное время изменятся социокультурные стереотипы и сформируется иная ментальность в обществе, или все-таки предпринимать определенные усилия? Как показывает опыт, во многих странах мира продвижение женщин во власть, в систему управления всех уровней признано важнейшим направлением государственной политики. Сенатор от Демократической партии США Барбара Микульски, трижды побеждавшая на выборах в Сенат от штата Мэриленд, говоря о себе и о Мадлен Олбрайт, так охарактеризовала женский путь в политику: «Для «внезапного» успеха нам понадобилось всего двадцать пять лет». Швеции понадобилось более 20 лет после принятия Закона о равноправии мужчин и женщин в 1980 г. для достижения реальной консолидации общества и серьезных результатов в сфере гендерной политики. В России же пока не просматривается дальнейшая серьезная государственная поддержка, связанная с расширением системы мер продвижения женщин во власть. Мировые тенденции пока обходят Россию стороной...

Однако нельзя не сказать, что определенная работа в этом направлении в нашей стране не ведется, и для начинающих женщин-политиков ситуация далеко вовсе не безнадежная. С начала 1990-х гг. был принят ряд нормативно-правовых актов президентом и правительством РФ, улучшающих статус женщин в постсоветской России, в том числе и повышающих их роль в системе государственной власти. Но эти документы, к сожалению, не были подкреплены необходимыми процедурами реализации и финансовой поддержкой. Именно поэтому на их основе и не возник реальный механизм продвижения женщин во власть.

В 2003 г. в Госдуме состоялось первое чтение законопроекта «О государственных гарантиях равных прав и свобод мужчин и женщин и равных возможностей для их реализации». Более трети депутатов Госдумы поддержали идею выработки законодательной нормы, которая позволила бы женщинам реализовать принадлежащее им по закону пассивное избирательное право, т.е. право быть избранной в органы представительной власти. Однако конкретные нормы представительства женщин и санкции за их нарушение так и не были приняты. Вполне можно согласиться с общим выводим известного эксперта и исследователя проблем женского равноправия С.Г. Айвазовой, что «основным барьером, препятствующим интеграции женщин в политический процесс, является неоформленность принципа гендерного равенства в соответствующие конкретные нормы избирательного законодательства».

В посткоммунистической России до сих пор продолжаются дискуссии относительно механизмов включения женщин во власть: прежде всего, обсуждается механизм квотирования. Парадоксально, но метод квотирования является нашим, отечественным изобретением: будучи впервые примененным в советской России, он позволил в короткие сроки решить сразу две проблемы - получить женщинам среднее специальное и высшее образование и стать надежным инструментом продвижения в партийные и советские органы управления. Но в отличие от других европейских стран, которые воспользовались нашим опытом и применяют этот метод и в настоящее время, в нашей стране идея квотирования никак не может адаптироваться в новых, постсоветских условиях. В Швеции, начина с 1994 г. политические партии, идущие на выборы, включают в свои избирательные списки одинаковое количество мужчин и женщин. Результат проведенной работы сегодня впечатляет: Швеция – первая страна в мире, в которой в составе правительства 50% женщин. В Норвегии закон о квотах распространяется на все общественные организации и на участие женщин в руководстве компаниями. Законодательством Франции для политических партий, принимающих участие в выборах, предусмотрена норма, по которой в списках кандидатов должно быть не более 50% лиц одного пола. Квоты женского представительства на выборах в органы государственной власти введены в Аргентине и Индии. В Бразилии, Греции, Коста-Рике, Доминиканской Республике, Перу, Индонезии, Парагвае, Боснии и Герцеговине, Сербии и Черногории в парламенте резервируются места для женщин.

В целом, в дискуссиях о механизмах продвижения российских женщин во власть проглядывается какая-то неопределенность: не говорится ни «да», ни «нет». С одной стороны, развитие демократии в нашей стране с необходимостью требует признания этой нормы и решения вопроса, как ее осуществить в практику. С другой стороны, очень заметно желание отложить конкретные решения, достаточно долго не предпринимать никаких правовых мер, не брать на себя юридических обязательств, которые вынуждали бы партии серьезно готовить к выборам женщин-кандидатов в депутаты всех уровней власти. Обилие политической риторики по данной проблеме подменяет и затемняет серьезную юридическую проработку закона о квотировании. А суть дела заключается в том, что квотирование и нормирование участия женщин в выборной органах власти не одно и тоже: квоты спускаются сверху, их «дают», нормы – результат общественного договора, закрепленный в законе, их принятия добиваются заинтересованные группы. Сама идея введения нормы, обеспечивающей гендерный баланс при составлении списков кандидатов в структуры власти, долго вызывала отторжение в российских политических кругах. В этом, думается, и состоит главная проблема – такое нормирование не рассматривается в качестве приоритетного шага государственной политики, направленной на выравнивание возможностей мужчин и женщин в политическом управлении.

Поневоле задаешься вопросом: может, политические, экономические и социальные реформы в нашей стране пошли бы в другой форме, более мягкой, без тяжелых последствий для нашего народа, если бы российские женщины имели возможность реально влиять на политику? Хочется ответить на вопросы, которые давно дискутируются в современной России: зачем нужны женщины в политике? Что нового могут привнести женщины, сотрудничая на паритетных началах с мужчинами на всех уровнях государственной власти? Почему для женщин наблюдаются неравные с мужчинами последствия утвержденного в Конституции РФ принципа равноправия полов и до сих пор нет равных возможностей с мужчинами воспользоваться этими правами?

Сегодня стало модно рассуждать о кризисе семьи, о демографическом кризисе. А, может быть, дело, прежде всего, в необходимости полноценного и гарантированного соблюдения прав женщин и мужчин? Ведь многочисленные мониторинговые исследования ученых, к сожалению, с завидным постоянством показывают, что гендерный дисбаланс власти негативно сказывается на повседневной жизни российских женщин – на их зарплатах, пенсиях, пособиях для детей. И такое положение дел по-прежнему сохраняется.

Но главное, думается, состоит в другом – если положение с политической активностью женщин не изменится, то демократическое общество, которое сегодня строится в России, будет демократией без женщин и не для женщин. Это будет демократия с определенным патриархальным уклоном. Ведь слабая представленность, или маргинальность, женщин в политике будет иметь своим следствием воспроизводство традиционалистской – не гражданской и демократической – а «подданнической» политической культуры. И политическая жизнь для большинства женщин так и останется каким-то второстепенным, чуждым для их насущного мира, делом. Но, будучи носительницами «подданнической» культуры, они будут непременно ее воспроизводить в процессе воспитания подрастающего поколения, передавая ему эти «подданнические» нормы. Учитывая это далеко идущее последствие, можно с полным основанием утверждать, что гендерное неравенство в сфере политики является одним из самых существенных препятствий на пути демократических преобразований России.

Президент страны Д.А. Медведев сразу же после своего избрания заявил, что правовой нигилизм является одной из острейших проблем развития России. В этом контексте будет уместно напомнить о том, что вопреки многим международным договорам, подписанным Россией (включая совсем недавний документ – одобренный Госдумой 2 июня 2004 г. Факультативный протокол к Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин), в России нет национальных механизмов и процедур, способных не только юридически, но и фактически гарантировать соблюдение конституционного принципа гендерного равноправия, в том числе и в избирательном процессе.

И если политические партии считают себя современными и демократическими, то они должны задавать себе многие из выше перечисленных вопросов и следовать в своей активности принципам равных возможностей для участия в политике всех граждан, независимо от пола, и рассматривать паритетное представительство женщин в структурах власти в качестве одного их индикаторов социальной справедливости и равенства в обществе.

Лариса Никовская

доктор социологических наук, главный научный сотрудник Института социологии Российской академии наук